«Стратегическое решение принято». Что показал визит Путина в КНДР
Избитый штамп, что визит Владимира Путина в Северную Корею оказался историческим, сейчас более чем уместен. Причём историческим не только для двух стран, но и для всего Восточно-зиатского региона.
Неслучайно лидер КНДР Ким Чен Ын лично встречал президента России у трапа, а также лично провожал его. Глава Северной Кореи верно отметил, что в момент визита «весь мир с пристальным вниманием направляет свой взор в Пхеньян». Западные политики и журналисты уделили поездке Путина колоссальное внимание — из-за её военных и политических последствий.
В ходе визита был заключён, выражаясь словами Ким Чен Ына, «самый мощный договор в истории российско-северокорейских отношений». Речь о межгосударственном договоре о всеобъемлющем стратегическом партнерстве, контуры которого были намечены еще в ходе визита товарища Кима на Дальний Восток осенью 2023 года.
Точное содержание документа неизвестно, однако некоторые положения раскрыл Владимир Путин. По его словам, документ «предусматривает в том числе оказание взаимной помощи в случае агрессии против одного из участников этого документа». И тут же президент упомянул о «заявлении Соединённых Штатов, других натовских стран о поставках высокоточных систем вооружения большого радиуса действия, самолётов F-16 и другого высокотехнологичного вооружения, техники для нанесения ударов по российской территории».
Ранее Путин чётко заявлял, что такого рода поставки будут расценены как прямая агрессия Запада против России, поскольку западное высокоточное оружие обслуживается и наводится не украинскими, а западными специалистами.
Соответственно, «включается» условие договора. Товарищ Ким заверил, что «не будет ни малейшего разногласия в истолковании, никакого колебания и неуверенности …в верном исполнении своих обязанностей, в преодолении скоординированными общими усилиями любых всевозможных трудностей, с которыми обе наши страны уже столкнулись или будут сталкиваться в будущем».
Оружие и люди
У Северной Кореи есть два очевидных варианта, как она может исполнить свою часть договора. Первый — поставки оружия России.
«КНДР — самая милитаризированная страна в мире. Более 18% ВВП идёт на военные нужды. На территории Северной Кореи расположено более 180 военных заводов (значительная часть из них — под землёй), 10 из которых выпускают только снаряды. В КНДР находятся крупнейшие в мире запасы артиллерийских снарядов — как экзотических чисто корейских калибров (170 мм и 200 мм), так и советских 122 и 155 мм», — поясняет ИА Регнум глава Центра изучения военных и политических конфликтов Андрей Клинцевич.
Помимо снарядов корейцы могут поставлять также свои РСЗО и другую военную технику. Причём абсолютно законно — международные санкции запрещают лишь экспорт оружия в КНДР, но не импорт северокорейских образцов.
Второй вариант северокорейской помощи — люди: северокорейские добровольцы, которые могут принять участие в СВО.
«Северная Корея обладает самым крупным контингентом спецназа — речь идёт о почти 200 тысячах высокоподготовленных мотивированных бойцов. Появление такого рода подразделений на харьковском направлении может сыграть очень существенную роль в переломе военной ситуации», — рассказывает Клинцевич.
Опять же, подобная помощь не нарушает никаких законов и санкций. К тому же долг платежом красен. Как отмечал Владимир Путин в своей статье для северокорейского издания «Нодон Синмун», «в трудное время Отечественной освободительной войны 1950–1953 годов Советский Союз также протянул руку помощи народу КНДР, поддержал его в борьбе за независимость. И впоследствии оказал весомое содействие в восстановлении и укреплении народного хозяйства молодого корейского государства, в становлении мирной жизни».
Кроме того, отправка добровольцев выгодна Северной Корее. Её подразделения получат реальный боевой опыт войны против армии натовского образца, который нельзя обрести на тренировках.
Сигнал Западу
С политической точки зрения содержание визита посылает ряд сигналов противникам России — как региональным, так и глобальным. Первым сигналом стал отказ России от дальнейшего соблюдения условностей.
«Визит вводит КНДР обратно в правовое поле, откуда её пытались выдавить западные страны», — поясняет ИА Регнум глава Центра политической информации Алексей Мухин.
Москве неважно, кто что думает о КНДР, особенностях её режима или международном поведении.
«Россия показывает всем, что мы не собираемся стесняться. Если они ведут гибридную войну и натравливают против нас своих союзников, мы будем сближаться и выстраивать военное и военно-техническое сотрудничество с противниками США. Этот тезис выводится на официальный, легальный и даже демонстративный уровень», — рассказывает ИА Регнум замдиректора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.
Причём границы сближения двух стран определяются уровнем эскалации Запада в отношении России.
«Раз американцы хотят передать Украине средства доставки ядерного оружия, а F-16 относится к таким видам, Россия оставляет за собой право передать Северной Корее технологии межконтинентальных баллистических ракет, — говорит Андрей Клинцевич. — А Ким Чен Ын напрямую угрожает Америке. Он сказал, что будет наносить удары прямо по ней. Вот и посмотрим, как американцы будут теперь реагировать».
Аналогичные сигналы считывают и региональные лидеры. Российско-северокорейское военное сотрудничество — безусловно, это серьёзная угроза для безопасности местных противников КНДР — Южной Кореи и Японии.
«Мы даём им понять, что интенсивность российско-северокорейского сотрудничества будет во многом зависеть от того, какую политику они будут проводить в отношении нас и украинского конфликта», — отмечает Дмитрий Суслов.
Скорее всего, южные корейцы, прогнозирует собеседник ИА Регнум, сигнал считают правильно и будут продолжать вести себя сдержанно.
«Неслучайно, что в преддверии визита в Северную Корею Путин на ПМЭФ сказал, что в Южной Корее нет русофобии и восстановить отношения с ней будет легче, чем с другими недружественными странами. А посол России в Южной Корее буквально на днях заявил, что Южная Корея — наиболее дружественная из недружественных стран», — поясняет Суслов.
В то же время японцы наверняка полезут в санкционную бутылку: Токио будет вводить новые санкции и действовать в формате эскалационного сценария в ожидании разрешения на обретение ядерного оружия от США, уверен Алексей Мухин. Что лишь укрепит российско-северокорейские отношения.
Фактор Китая и обход санкций
Западные СМИ одно за другим пишут, что Пекин недоволен российско-северокорейским сближением, что он ревнует своего корейского союзника.
На деле же это не так. Во-первых, позиции китайцев в КНДР незыблемы — вся экономика Северной Кореи завязана на них. Во-вторых, в Пекине понимают, что Северная Корея этой зависимостью тяготится, а создание «отдушины», баланса в лице России успокоит товарища Кима, сделает его более предсказуемым и менее раздражительным в отношении КНР. Наконец, в-третьих, Китай выйдет из фокуса международной критики.
«Теперь негативное внимание США, когда Вашингтон постоянно обвиняет Пекин в нарушении санкций против КНДР, будет размываться за счёт переключения на Россию», — говорит Дмитрий Суслов.
Москва же займёт специфическую позицию в отношении северокорейских санкций, уверен он: отменить их Россия не может, потому что для этого требуется согласие Совбеза, а его не будет. Но мы сможем говорить, что санкции нелегитимны и будем искать способы их обходить.
Отталкиваться можно в том числе от прецедентов, которые создают США — например, когда утверждают, что резолюция Совета Безопасности ООН о необходимости перемирия в Газе не носит юридически обязывающего характера.
«Вот и мы можем начать заявлять, что и санкции Совбеза против КНДР не носят юридически обязывающий характер, тем более они объективно устарели», — резюмирует Суслов.
Собственно, Россия уже занимает эту позицию, что выражается в цифрах. Владимир Путин сообщил, что в 2023 году товарооборот между Россией и КНДР увеличился в девять раз, а за первые пять месяцев текущего года рост составил ещё 54%.
«Постоянно увеличивающийся товарооборот и движение наших контейнеров как по морю, так и по суше говорит о том, что Россия уже приняла для себя стратегическое решение», — считает Андрей Клинцевич.