Обстановка в Сирии продолжает оставаться напряженной — с момента начала наступательной операции боевиков под контроль радикальной группировки Хайят Тахрир аш-Шам* (ХТШ*) перешли значительные территории на севере и северо-западе страны. Инициатива всё еще находится преимущественно на стороне врагов президента Асада, но в их рядах уже наметился разлад.

Иван Шилов ИА Регнум

Помимо провинции Алеппо, большая часть которой уже попала под контроль радикалов, они наращивают наступление в других регионах страны — например, в провинции Хама.

Впрочем, несмотря на сохраняющийся натиск, в стане радикалов нет внутреннего единства: оппоненты лидера ХТШ* Абу Мухаммада аль-Джулани недовольны тем, что тот пытается присвоить себе чужие успехи и чужими руками решить личные проблемы.

Террористический самопиар

Едва в провинции Алеппо прозвучали первые выстрелы, пропагандисты ХТШ* развернули масштабную кампанию по возвеличиванию своего лидера. Тот якобы координировал наступление сторонников на разных участках фронта, лично принимал доклады от штурмующих Алеппо полевых командиров и наконец сам прибыл в захваченный город.

Более того, ему же якобы принадлежала идея превратить «ограниченный рейд» против сирийских войск в стратегическую операцию.

В работу над имиджем включился и сам аль-Джулани, давший серию интервью западным СМИ, включая американские. При этом в США за его голову по-прежнему назначена награда.

Анна Рыжкова ИА Регнум

Глава ХТШ* всячески подчеркивает общность своих интересов с Вашингтоном, отсутствие планов строить на занятых территориях «радикальный халифат» и намерение «бороться за демократизацию» Сирии.

Более того, в одном из интервью он даже намекнул на приверженность своих сторонников «женевским принципам» ведения войны, что плохо сочетается со сложившимся имиджем его организации.

Стремление руководства ХТШ* понравиться западному зрителю вполне понятно. За прошедшие с момента возвышения в Идлибе годы аль-Джулани сумел не только настроить против себя большинство коллег по «радикальному подполью» (от могущественных группировок вроде ИГИЛ* и Аль-Каиды* до малочисленных бандформирований), но и рассориться с иностранными спонсорами.

Охлаждение отношений, в частности, произошло с Турцией — ключевым теневым спонсором «идлибской вольницы».

«Борьба с мародёрством» по-идлибски

В окружении турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана аль-Джулани считали «крайне токсичным активом», действия которого трудно контролировать. Недовольство Анкары усилилось, когда приближенные аль-Джулани попытались вести дела за спиной турок и обратили оружие против многочисленных проводников турецких интересов на территории анклава.

И хотя окончательного разрыва между турецкими спецслужбами и ХТШ*, судя по всему, не произошло, Анкара ищет способ сдержать амбиции проблемного союзника.

Неудивительно, что с началом наступления в Алеппо обострились разногласия боевиков Хайят Тахрир аш-Шам* с «братьями по оружию» из протурецких воинствующих фракций — в первую очередь с «Сирийской национальной армией» (СНА). Боевики разоружили и арестовали в Алеппо несколько бойцов «дивизии Ас-Султан Мурад» (входит в СНА), а также заняли пункт их дислокации и забрали все трофеи.

Примечательно, что за пару дней до этого между боевиками СНА и ХТШ* якобы произошло несколько стычек во время дележа трофеев, захваченных в ходе рейда на авиабазу «Квейрис», что восточнее Алеппо.

Руководство террористов попыталось замять инцидент, мотивируя действия своих людей «борьбой с мародерством», однако заявление вызвало обратный эффект, особенно в контексте того, что инициированные аль-Джулани репрессии в Идлибе в свое время тоже проходили под лозунгом борьбы с мародерством и коррупцией.

Ситуативная напряженность возникла и с командованием другой протурецкой группировки, «Дивизией Сулеймана Шаха». Боевики «Дивизии» с первых дней включились в операцию, попытавшись открыть «второй фронт» на северо-западном направлении, однако были быстро остановлены точными ударами авиации по местам сосредоточения.

Сами радикалы убеждены, что люди аль-Джулани «продали» их сирийцам, чтобы избежать слишком быстрого продвижения протурецких формирований и тем самым сохранить свою главенствующую роль в операции. И хотя до публичной критики в адрес ХТШ* дело не дошло, «Дивизия» заметно снизила участие в боевых действиях.

Дворцовый переворот

Впрочем, куда большую опасность для аль-Джулани представляют не протурецкие силы, а собственные наперсники.

Несмотря на то, что наиболее влиятельные фигуры из верхушки ХТШ* (включая сооснователя группировки Абу Марию аль-Кахтани) оказались умело вычищены под прикрытием борьбы с внутренними врагами, а работа репрессивного аппарата поставлена на поток, «дворцовый переворот» внутри группировки по-прежнему возможен.

Основная угроза в данном случае исходит от «политического изгнанника», экс-главы «департамента безопасности» ХТШ* и главного финансиста группировки Ахмеда Закура. Некогда приближенный к аль-Джулани, Закур попал под обвинения в рамках «дела аль-Кахтани» о заговоре внутри ХТШ* и был вынужден бежать за рубеж, где развернул кампанию по дискредитации бывшего шефа.

В частности, им опубликовано досье об экономических и военных преступлениях главы ХТШ*, а также о его попытках искусственно стравить соперничающие за влияние в Сирии иностранные державы.

Надо отметить, что Закур выглядит компромиссной фигурой как с позиции рядовых членов ХТШ* (многие из которых считают его невинно пострадавшим от рук аль-Джулани), так и с позиции иностранных спонсоров. На него как на потенциального сменщика могут сделать ставку и Турция, и США.

Для Анкары экс-глава финансового блока ХТШ* интересен не только как лицо, осведомленное обо всех «теневых схемах» аль-Джулани, но и как выходец из «идлибских силовиков». С его помощью Турция вполне способна не только восстановить контакты с ХТШ*, но и прекратить репрессии против своих сторонников в Идлибе.

Кроме того, Анкара сможет не беспокоиться об управляемости Закура: именно турецкие силовики спасли его от задержания агентами аль-Джулани, что гарантирует полную лояльность.

Вашингтон же вполне устраивает позиция Закура по борьбе с террористическими ячейками на территории Идлиба. Как и аль-Джулани, он находится в жестком конфликте с радикальными эмиссарами и отвергает концепцию «радикального халифата» на территории Сирии.

Кроме того, он несколько раз передавал американским спецслужбам данные о настроениях в среде боевиков, что также впоследствии попало в обвинительное заключение против него в рамках «дела аль-Кахтани».

Наконец, Закур, несмотря на принадлежность к «репрессивному аппарату», умудрился не запятнать свою репутацию в глазах жителей Идлиба и рядовых сторонников ХТШ*. И его гипотетический приход к власти в статусе «борца за демократию» позволит прекратить ставшие обыденностью протесты, бьющие по репутации группировки, а также укрепить притязания ХТШ* на статус полноценной политической силы.

Таким образом, атака на Алеппо была нужна прежде всего самому аль-Джулани. Она повышает его престиж как вождя, добившегося успеха в «маленькой победоносной войне», позволяет канализировать скопившееся в Идлибе внутреннее напряжение, да еще и в «тумане войны» попытаться свести счеты с конкурентами и оппонентами.

* Террористическая организация, запрещенная в РФ