«Честные люди». Как информаторы Сталина сорвали мир Запада с нацистами

«Ю с т а с у. По нашим сведениям, в Швеции и Швейцарии появлялись высшие офицеры службы безопасности СД и СС, которые искали выход на резидентуру союзников. В частности, в Берне люди СД пытались установить контакт с работниками Аллена Даллеса… А л е к с».

Эта шифровка, которую московский Центр отправил в Берлин штандартенфюреру СС фон Штирлицу (он же полковник Исаев), стала началом главной миссии советского суперразведчика в «Семнадцати мгновениях весны». Шифровка была, конечно же, вымыслом, а вот опасения советского руководства-настоящими.

Автор этой книги и одноимённого сценария к одному из самых популярных советских сериалов Юлиан Семёнов обладал допускам к архивным документам, многие из которых будут рассекречены лишь в наше время.

И — при всей фантазийности фигуры советского «суперкрота» с доступом к высшим руководителям рейха (от Генриха Гиммлера до Мартина Бормана) — восьмой по счёту роман о Штирлице был «настоящим детективом» на основе реальных событий.

Так же, как, скорее всего, имела под собой основу и реконструированная Семёновым состоявшаяся весной 1945 года беседа Иосифа Сталина на ближней даче в Кунцеве с куратором «советской секретной службы за кордоном».

Тем самым Алексом. Ни в книге, ни в фильме имя этого человека не называется, но, вероятнее всего, это был начальник иностранного отдела в главном управлении ГБ НКВД Павел Фитин. Он подписывал свои шифровки пусть не Алексом, но другим коротким общеевропейским именем — Виктор.

Сталин говорил Фитину: «Всякие попытки соглашения фашистов с антисоветчиками Запада должны рассматриваться вами как реальная возможность. Естественно… вы должны отдать себе отчет в том, что главными фигурами в этих возможных сепаратных переговорах будут, скорее всего, ближайшие соратники Гитлера, имеющие авторитет и среди партийного аппарата, и среди народа».

Тем временем в Берлине, который бомбит авиация союзников и к которому неумолимо приближается Красная армия, начальник внешней разведки службы безопасности (VI отдел РСХА) Вальтер Шелленберг напоминает своему шефу Гиммлеру: «Рейхсфюрер, сейчас весна сорок пятого, а не осень сорок первого». Надо договариваться с англо-американцами, пока русские не взяли цитадель рейха, намекает глава разведки.

Эта фразу также придумал Семёнов (к слову, она есть в сценарии, по которому Татьяна Лиознова сняла фильм — но не в книге). Но эти слова Олега Табакова — Шелленберга также основаны на реальных событиях.

А вот реальная фраза из одного из последних писем рейхсминистра вооружений Альберта Шпеера, отправленных Адольфу Гитлеру в последних числах марта 1945 года: «Вы обратились ко мне со словами, из которых, если я вас правильно понял, ясно и однозначно следовало: если война проиграна, пусть погибнет и народ! Эта судьба, сказали вы, неотвратима».

Тотальная война, о начале которой ещё в 1943-м объявил Йозеф Геббельс, подразумевала — позор ноября 1918 года не повторится, Германия погибнет, но не капитулирует.

Но эта идея-фикс, значимая для ефрейтора Первой мировой Гитлера и не успевшего повоевать, но отравленного собственной пропагандой (в том числе мифом об «ударе в спину») Геббельса — эта самоубийственная идея весной потеряла всякий смысл для многих высших руководителей нацистского государства.

Особенно тогда, когда Красная армия взяла Кёнигсберг и Данциг-Гданьск, продвигалась к Одеру и развивала наступление на Вену, а союзники форсировали Рейн и давили вермахт к Эльбе.

Три Вернера и Хитрый Лис

Первыми в идее суицидальной войны одновременно с «русским большевизмом» и «англо-американскими плутократами» разочаровались те, кто ею и не очаровывался — прусские генералы. Они также помнили, чем закончилась война на два фронта в 1918-м.

Первая попытка остановить Вторую мировую имела место ещё до начала войны.

В 1938 году имперский военный министр Вернер фон Бломберг (по прозвищу «Зигфрид с моноклем») и другой Вернер — главком сухопутных сил фон Фрич планировали сместить «ефрейтора Гитлера» и не ввязываться в конфронтацию с Западом.

«Ефрейтор» отстранил обоих военачальников от службы — Бломберг отправился на пенсию, а Фрич очень удачно погиб в самом начале Второй мировой.

Но военные заговоры продолжались.

Самые известные попытки остановить войну, устранив Гитлера, — это план генерал-майора Хеннинга фон Трескова 1942 года (взорвать самолёт фюрера во время его поездки на Восточный фронт), и вдохновлённая тем же фон Тресковым знаменитая операция «Валькирия» 1944 года.

Показательны разногласия в кругу заговорщиков.

Самый известный герой «Валькирии», исполнитель неудавшегося покушения на Гитлера Клаус фон Штауффенберг был уверен: «Необходимо использовать каждую возможность вести политические переговоры с Россией, которая является нашим соседом».

По мысли графа Штауффенберга, связным с Москвой должен был стать последний предвоенный посол в СССР Вернер фон Шуленбург.

Но политический руководитель заговора, метивший в канцлеры новой Германии Карл Гёрделер, держался иного мнения. Так же, как и связанный с мятежными генералами глава абвера адмирал Вильгельм Канарис по прозвищу «Хитрый лис».

Они искали выход на всё того же Аллена Даллеса— работавшего по немецкому направлению ключевого сотрудника Управления стратегических служб США, будущего ЦРУ.

«Главным принципом Гёрделера — Даллеса — Канариса было одностороннее прекращение войны лишь на Западе во имя продолжения войны против Советского Союза. Это вызвало протест молодых офицеров», — отмечал советский историк-германист и военный переводчик Лев Безыменский.

Швейцарский канал

Но то были опальные политики, оппозиционно настроенные офицеры, высокопоставленные руководители вермахта и военной разведки (люди пусть важные в структуре рейха, но не имеющие отношения к его партийно-политической верхушке). Но задолго до весны 1945-го измена начала зреть в ближнем кругу фюрера.

Самым загадочным эпизодом до сих пор остаётся прилёт в Британию в мае 1941-го заместителя фюрера по партии Рудольфа Гесса. Тот, напомним, объявил лорду-стюарду Дугласу Гамильтону: мол, прибыл ради прекращения войны и начала общей борьбы Германии и Великобритании против большевистской России.

Если даже Гесс не был «безумен», фюрер — судя по его реакции — не санкционировал эту авантюру. Как вспоминал Шпеер, Гитлер, узнав, в растерянности упал на стул со словами: «Боже, боже! Он перелетел туда!» и даже издал «нечленораздельный, почти звериный вопль».

Был ли кто-то из нацистских «бонз», кроме самого Гесса, вовлечён в его план — история умалчивает.

Следующий эпизод выглядит более основательным.

Бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг летом 1942 года начал подталкивать к сценарию замирения с Западом своего шефа Гиммлера — руководителя СС.

Глава внешней разведки считал, что фигура такого уровня, как Гиммлер, должна инициировать переговоры с англо-американцами, пока у рейха есть силы воевать, чтобы получить максимально выгодные условия.

Гиммлер был в ярости, когда его подчиненный впервые озвучил эту идею, но вскоре они всерьез начали обсуждать «торговлю» оккупированными территориями.

Согласно этому плану, немцы должны были вывести войска из Бельгии, Голландии и Северной Франции, выстроив с французским народом тесные торговые связи. Австрия оставалась в составе рейха, а страны Восточной и Юго-Восточной Европы управлялись бы суверенными правительствами, но при плотной экономической интеграции с Германией.

Гиммлер инициативу поддержал, хотя и сообщил, что немедленно избавится от Шелленберга, если тот сделает малейшую ошибку при ее реализации.

Заметим, что Москва уже тогда, в 1942-м, узнала об «интересных» инициативах Берлина. Так, знаменитый разведчик Ким Филби передал информацию о том, что посол Германии в Анкаре, экс-канцлер (и бывший вице-канцлер в первом составе кабинета Гитлера) Франц фон Папен пытался выйти в Турции на резидента разведки США Джорджа Эрла.

Но Гиммлер был нерешительным и не особо пытался довести концепцию Шелленберга до Гитлера.

Он спохватился под конец войны, когда понял: чтобы занять в послевоенной стране приемлемую должность, ему надо «отмыться» от преступлений СС. И для этого он использовал тот же канал, что и профессор Плейшнер с пастором Шлагом, — Швейцарию.

В начале 1945-го на тайной встрече с бывшим президентом Швейцарской конфедерации Жаном-Мари Мюзи Гиммлер неохотно согласился каждые две недели перевозить в нейтральную страну по 1200 евреев.

План провалился из-за политических интриг: начальник Главного управления имперской безопасности Эрнст Кальтенбруннер доложил фюреру о том, что Гиммлер и Шелленберг действуют у него за спиной, и в глазах Гитлера шеф СС был дискредитирован.

Шелленберг упорствовал и выбрал в качестве посредника другого «нейтрала», Швецию, ставшую в то время центром тайных переговоров о мире и шпионских игр.

Он организовал для Гиммлера встречу с племянником шведского короля графом Фольке Бернадотом, который убедил главу СС начать переправлять из концлагерей датских, норвежских, польских и еврейских заключенных в Швецию.

В конце апреля 1945-го Гиммлер встретился с представителем Всемирного еврейского конгресса Норбертом Мазуром и согласился остановить уничтожение евреев.

Но выполнять обещания глава СС не торопился, а его образ на Западе был настолько чудовищным, что Уинстон Черчилль и недавно занявший пост президента Гарри Трумэн отказались вести с ним переговоры.

Заблуждения Вилли Брандта

В ряде современных публикаций высказываются предположения, что Иоахим Риббентроп и даже кто-то из окружения Гиммлера якобы искали выходы и на советских представителей. В качестве самого весомого подтверждения приводится цитата из мемуаров Вилли Брандта (канцлера Германии в 1969–1974-м, а в годы войны эмигранта-антифашиста):

«Стало известно, что чиновник из ведомства Риббентропа уже в 1943 году, зондируя почву, встречался в Стокгольме с советником посольства Владимиром Семеновым. В конце концов, аппарат Гиммлера тоже пытался, как выразился один полковник, установить через Стокгольм «ни к чему не обязывающий контакт с Россией».

Но эмигрант Брандт, хоть и находился в Стокгольме (и общался там с людьми, имевшими отношение к «Валькирии»), вряд ли обладал информацией, циркулировавшей по секретным дипломатическим каналам. Его «стало известно» больше похоже на пересказы вброшенных кем-то слухов.

Если «контакты с Россией» и не были чистой теорией заговора, то они напоминают «дезу» для потенциальных западных контрагентов: не договоримся с вами, договоримся со Сталиным. Этакий пакт Риббентропа — Молотова 2.0.

Даром что это звучало фантастично в момент битвы под Сталинградом, ведь зима 1943-го — это не лето 1939-го, когда еще были возможны советско-германские договорённости.

Кроме того, отметим, что Брандт в мемуарах явно пытался обелить репутацию всех участников «Валькирии»: «Решившиеся на бунт офицеры и связанные с ними политические деятели стремились заключить сепаратный мир с западными державами, чтобы после этого продолжить войну с Советским Союзом, — это одна из многих легенд, сложенных вокруг заговора 20 июля».

Мол, за мир с СССР якобы ратовал не только антигитлеровский заговорщик Гёрделер, но и ближний круг Гитлера.

А вот что — в отличие от рассказов Вилли Брандта — было действительно документировано, так это операция «Санрайз» (которую британцы называли операцией «Кроссворд»), которая и стала основой для ключевого эпизода «Семнадцати мгновений весны».

«Кроссворд» разгадан

В марте 1945-го в Швейцарии уполномоченный СС при группе армий С в Италии генерал Карл Вольф (которого в фильме блестяще сыграл Василий Лановой) встретился с будущим главой ЦРУ Даллесом. Тот находился в Швейцарии с 1943 года, возглавляя резидентуру Управления стратегических служб.

Налаживать связи с немцами Даллесу помогал сотрудник УСС эмигрант из Германии Геро фон Шульце-Геверниц, зять рурского угольного магната Гуго Стиннеса.

С другой стороны, внедрённый в резидентуру УСС агент немецкой спецслужбы СД под оперативным псевдонимом Габриэль доносил в Берлин: Даллес не доверяет русским союзникам и, более того, их ненавидит и считает главными противниками Соединённых Штатов.

С немецкой стороны с февраля 1945 года стали появляться люди из РСХА (Главного управления имперской безопасности) — посланцы Шелленберга и даже его непосредственного руководителя Эрнста Кальтенбруннера.

8 марта в Берне состоялся первый контакт высокого уровня: с одной стороны Даллес, американский генерал Лейман Лемницер и начальник разведотдела Объединенного штаба, британский генерал Теренс Эйри. С другой — Вольф.

На секретных переговорах (о которых ожидаемо не была оповещена Москва) речь шла о сепаратной капитуляции североитальянской группировки — план, который обсуждался ранее через представителя Ватикана, папского камергера Луиджи Парелли. Этот план поддержали и англичане.

Когда 12 марта командующий союзными войсками в Италии фельдмаршал Гарольд Александер — верный союзническому долгу, проинформировал советского посла о неких контактах по поводу капитуляции итальянской группировки вермахта, повисла, что называется, неловкая пауза.

Особенно после того, как Госдеп и Форин-офис ответили отказом на законную просьбу Вячеслава Молотова подключить наших представителей к переговорам.

Но главное — Москва по своим каналам знала во всей полноте о подготовке, ходе и характере операции «Кроссворд», в частности что это по сути были приготовления к сепаратному миру на западном фронте — в условиях, когда Красная армия готовилась к битве за Берлин.

5 апреля 1945 года Сталин направил Рузвельту послание, формально вежливое в отношении союзников («я никогда не сомневался в Вашей честности и надежности, так же как и в честности и в надежности г-на Черчилля»), но полное упрёков в попытке организовать одностороннюю капитуляцию без участия СССР.

Особенно интересен второй пункт послания: «Что касается моих информаторов, то, уверяю Вас, это очень честные и скромные люди, которые выполняют свои обязанности аккуратно и не имеют намерения оскорбить кого-либо. Эти люди многократно проверены нами на деле».

Благодаря информаторам Сталина операция «Санрайз», она же «Кроссворд», была сорвана.

Даллес прощается с планами

20 апреля 1945 года Даллес не без удивления получил приказ из штаб-квартиры союзных сил — учитывая конфликт с Москвой, контакты с немцами прекратить, операцию свернуть.

Гитлер — который, что очевидно, не знал о миссии Вольфа и Кальтенбруннера, — вызвал обоих на ковёр, но при этом не проявил гнева. Лишь распёк Вольфа за «пренебрежение мнением руководства».

Более того, фюрер поделился собственным планом: тотальная война будет продолжаться в трёх «неприступных крепостях» — на севере — в Шлезвиг-Гольштейне, в Берлине и на юге, в Альпах. При этом, как полагал Гитлер, Красная армия и англо-американцы, встретившись в центре Германии, вступят в конфликт, которым и воспользуется рейх.

Но это, к счастью, так и осталось «альтернативной историей».

16 апреля наши войска начали Берлинскую наступательную операцию, 25 апреля войска 1-го Украинского фронта мирно встретились в городе Торгау на Эльбе с американцами из 1-й армии генерала Ходжеса. Рузвельт признал историю с попыткой переговоров «инцидентом, который поблек и отошел в прошлое, не принеся какой-либо пользы».

Несмотря на все разногласия, лидеры СССР, США и Великобритании вместе довели до конца борьбу с теми, кто решил напоказ отказаться от своих чудовищных взглядов ради личной выгоды. Большинству берлинских «искателей мира» пришлось ответить за многолетние военные преступления и преступления против человечности.

Гиммлер, правда, успел уйти от расплаты — в момент ареста британцами он разгрыз ампулу с ядом. Кальтенбруннер и Шелленберг оказались на скамье подсудимых Нюрнберга, так же как и первый «миротворец» Гесс.

Генерала СС Карла Вольфа возмездие настигло уже после отставки Даллеса с поста директора ЦРУ (шеф американской спецслужбы явно благоволил бывшем партнёру по переговорам). В 1964 году западногерманский суд приговорил Вольфа к 15 годам тюрьмы за соучастие в Холокосте.