«Сталинское дело». Как проводили границы по бывшим российским окраинам
Сто лет назад, 13 мая 1925 года, III Всесоюзный съезд Советов единогласно постановил ввести в состав Советского Союза две новые республики — Узбекскую ССР и Туркменскую ССР. Но расширением границ это не было.
Позднее, в 1939-1940-х гг. число союзных республик и размеры двух из них расширялись вместе с границами государства (присоединение Западной Украины, Западной Белоруссии, Прибалтики и Бессарабии). Но до этого было еще далеко.
А в 1925-м речь шла о «перепланировке с переносом стен» внутри недавно учреждённого Союза ССР. Советская власть по указанию правящей ВКП (б) перекроила границы в песках и оазисах Туркестана.
Делалось это во исполнение ленинских принципов национальной политики, в основе которой лежали право наций на самоопределение вплоть до отделения, а также «коренизация», то есть насаждение языков титульных народов, и создание (иногда с нуля) национальных элит.
Те, кто на фоне войны с басмачами прочерчивал административные границы среднеазиатских республик, разумеется, не прогнозировали, что через 65 лет страна будет распадаться по этим границам. Что конец XX — начало XXI века ознаменуется новыми гражданскими войнами, восстаниями (подобными Андижанскому мятежу 2005-го), гибелью и исходом «пришлого населения» — русских.
И что на границах бывших братских республик регулярно будут вспыхивать «конфликты малой интенсивности».
До границ XVII века
На первый взгляд, чтобы понять масштаб национально-территориального размежевания, достаточно взглянуть на две карты советской Средней Азии.
До 1925-го территория Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (как тогда расшифровывалась аббревиатура РСФСР) простиралась до границ с Персией и Афганистаном. В рамках РСФСР находились Киргизская (Казахская) АССР с центром в Оренбурге и Туркестанская АССР с центром в Ташкенте.
В территорию Российской Федерации вдавались две народные советские республики — Хорезмская НСР, созданная на месте занятого большевиками Хивинского ханства, и Бухарская НСР, организованная, соответственно, на территории бывшего Бухарского эмирата.
После территориального размежевания Оренбург «изъяли» из состава Казахской АССР, чья столица переехала в город Перовск (переименованный тогда же в Кзыл-Орду, или — в переводе с казахского — Красноармейск). К югу от Казахской автономной республики выделили две автономных области Каракалпакскую и Кара-Киргизскую. Пока что в составе РСФСР.
Через 11 лет, в 1936-м, Казахстан и Киргизия из автономий стали полноценными союзными республиками, а российская граница обрела свой нынешний вид, примерно соответствующий рубежам Российского царства в первой половине XVII века.
Но для того, чтобы оценить значение этого передвижения административных границ союзных республик, нужно кратко напомнить о том, как Россия продвигалась на юго-восток с конца XVI по начало XX века.
Семей и Петропавл
В последний год жизни Ивана Грозного, в 1584 году, несколько сотен донских и нижневолжских казаков, пройдя походом на восток, заняли земли ногайских ханов вдоль реки Яик. С этого момента отсчитывало историю Яицкое казачье войско. После подавления пугачёвского бунта в 1775-м Яицкое войско было переименовано в Уральское, а основанная всё в том же 1584-м войсковая столица — Яицкий городок — получила имя Уральск. Этот город, сохранивший историческое имя, — старейший в европейской части независимого Казахстана.
При Алексее Михайловиче, в 1640-м, купец Гурий Назарьев возвёл острог при впадении Яика в Каспийское море — возникший здесь город Гурьев носил это название до 1991-го. Сейчас это областной центр Атырау.
При Петре Великом, в 1718-м, отряд воеводы Василия Чередова поставил в южносибирской степи у Иртыша Семипалатную крепость, вокруг которой возник город Семипалатинск (ныне казахстанский Семей). В те же годы там же, в Прииртышье, казаки поставили Коряковский форпост, где позже возникнет одноимённая станица, в XIX веке ставшая городом с именем Павлодар.
В 1720-м указом Петра I для укрепления рубежей Российского государства и разведки золотых жил в верховьях Иртыша основана «столица» Рудного Алтая — крепость Усть-Каменная. До сих пор она известна как город Усть-Каменогорск (сейчас центр Восточно-Казахстанской области).
Одновременно с продвижением Русского царства, а затем и Российской империи в степь шло и встречное движение.
В 1731 году чингизид Абулхаир, хан Младшего жуза (казахского родоплеменного союза, кочевавшего от Южного Урала до Сырдарьи), попросился в русское подданство, рассчитывая на помощь в борьбе с Джунгарским ханством. Абулхаир и главы 27 кланов присягнули на Коране в верности императрице Анне Иоанновне.
Но и после этого юго-восточные степи оставались проницаемы для набегов на русский фронтир работорговцев из трёх среднеазиатских государств, осколков империи Тамерлана — из Бухары, Хивы и Кокандского ханства.
При Елизавете Петровне и Екатерине Великой для защиты от кочевых джунгар и киргиз-кайсаков Среднего жуза строились укреплённые линии — Тобольско-Ишимская и Иртышская, от Томска и Омска через Усть-Каменогорск до Семипалатинска. Логичным продолжением были оборонительные линии в степях у основанного в 1730 году Оренбурга.
Заметим, что в первую половину XVIII века с разницей в 12 лет империя основала два форпоста с одним названием — Петропавловск: на Камчатке и на берегу притока Иртыша, реки Ишим. В современной казахстанской документации этот город называется Петропавл.
В начале XIX века на фронтире от низовьев Яика-Урала до Алтая, на землях Оренбургского и Сибирского казачьих войск существовало 46 крепостей и 96 редутов. Но логика истории побуждала империю двигаться дальше к югу.
Обогнать льва
В начале 1820-х кокандский хан прошёл опустошительным набегом по казахским кочевьям. Тогда же правитель Среднего жуза Вали-хан перевёл своих подданных под защиту России. По разработанному при Александре I «Уставу о сибирских киргизах» для казахов вводились управление и судопроизводство по российскому образцу. Чуть позднее, в 1830 году на реке Ишим появился казачий форпост Акмолинск, который, сменив множество названий, стал столицей Казахстана — Астаной.
В 1839–1840 годах Россия организует первый поход на Хиву — очаг работорговли в Средней Азии. Экспедиция Василия Перовского оказалась неудачной, но это было лишь начало контрударов в ответ на набеги.
Дело было уже не только в защите станиц, крестьян-поселенцев и присягнувших России «мирных инородцев», но и в начавшейся большой игре двух империй, Российской и Британской. На Среднюю Азию претендовала и китайская Империя Цин, но её силы были несопоставимы с мощью «медведя» и «льва».
Империя была принуждена двигаться дальше — опираясь на новые южные форпосты, такие как Лепсинск (год основания — 1846), построенный в 1853-м форт Перовск (Кзыл-Орда), возведённое годом позже укрепление Верное (оно же казачья станица Верная, город Верный) и, наконец, южная столица Казахстана — Алма-Ата.
В 1865 году генерал Михаил Черняев с боем взял Ташкент, ставший главным опорным пунктом в регионе. Сюда устремились казаки нового Семиреченского войска (с центром в Верном) и переселенцы из Центральной России. Так, в 1868 году крестьяне из Пензенской, Самарской, Воронежской и Тамбовской губерний основали у Верненского тракта поселение Пишпек (ныне это столица Киргизии — Бишкек). Лишь позже к великороссам присоединились сарты — оседлые тюрки из Ташкента и центров Ферганской долины: Намангана, Коканда и других.
Имперская власть упразднила остаток Кокандского ханства в 1876-м. В ответ на серию восстаний в ханскую ставку вошли войска под командованием «белого генерала», будущего героя русско-турецкой войны Михаила Скобелева. Осваивать бывшие кокандские земли русские начали куда ранее. Настолько, что уже в 1869-м Михаил Салтыков-Щедрин мог сатирически описывать «господ ташкентцев» — чиновников на новоприсоединённых территориях.
«Кто строит школы, строит будущее»
Несколько иначе развивались события в Хивинском ханстве и Бухарском эмирате. В 1866-м в сражениях под Ирджаем и Чапан-Атой войска генерал-адъютанта Константина Кауфмана разгромили армию бухарского эмира Музаффара. Два года спустя был взят Самарканд. Во всех случаях российские солдаты отпускали на свободу рабов. В 1868-м эмир Бухары заключил с Россией договор: владыка правоверных сохранял престол, но Россия получала право размещать гарнизоны и определять внешнюю политику. Территориям от Памира до среднего течения Амударьи отныне не грозило стать очередной жемчужиной британской короны.
Схожая судьба ожидала Хивинское ханство. После быстрой кампании 1873 года Кауфман подписал с ханом Сеид Мухаммад Рахимом II договор: Хива освобождала невольников и передавала большую часть владений российскому Туркестану.
В конце 1870-х — начале 1880-х пришёл черёд «замирения» воинственных туркмен (часть которых были вассалами Хивы). Порт Красноводск на Каспии, ныне именуемый Туркменбаши, был основан ещё в 1869 году экспедицией генерала и учёного-географа Николая Столетова. А с 1880-х пограничное селение Асхабад превратилось в быстрорастущий город, центр Закаспийского края.
Одновременно «мягкая сила» укоренялась в вассальных государствах. «Кто строит школы в Бухаре, тот строит будущее» — так говорил участник среднеазиатских походов художник Василий Верещагин.
В конце XIX века с демаркацией границ на Памире «Большая игра» в Средней Азии казалась выигранной Россией. По данным переписи 1897 года, из 7 млн 746 тысяч жителей Туркестана (нынешних Центрального и Южного Казахстана и Средней Азии) 770 тысяч были русскоязычными — великороссами, малороссами, белорусами, поляками и немцами.
К 1913 году поселенцы обрабатывали поля Семиречья и Ферганы, трудились в шахтах Рудного Алтая и на нефтепромыслах Урало-Эмбинского района, работали на Закаспийской, Семиреченской и Алтайской железных дорогах (последние две ветки послужат основой для советского Турксиба). Одним из элементов аграрной реформы Петра Столыпина был проект переселения 100 тысяч крестьян из центральных губерний в Туркестан.
Ещё одни «Балканы»
Что же до коренного населения, то с ним ситуация была почти такой же запутанной, как печально известная этническая чересполосица на Балканах.
Под властью владык Бухары и Хивы и в русском Туркестане жили тюркоязычные узбеки и «кипчаки» (как себя называл правящий слой), туркмены и близкие к казахам каракалпаки. Но в тех же Бухаре и Самарканде обитало и множество тех, кто говорил по-персидски и называл себя таджиками. Зачастую люди, говорившие на разных языках, селились в разных кварталах одного города. Так это было, например, в поселении Душанбе-Курган, нынешней столице Таджикистана.
Не устоялись и этнонимы — казахские жузы долгое время называли киргизами и киргиз-кайсаками, современный киргизский этнос — кара-киргизами. Совсем сложно было с упомянутыми выше сартами, говорившими просто «на тюркском языке», но зачастую имевшими персидские корни.
И вот эту этническую пестроту после потрясений гражданской войны и «шествия Советской власти» предстояло территориально размежевать.
По мнению ряда авторов, междоусобица в Средней Азии длилась не с 1918 по 1922 год, а с 1916-го (серии восстаний местного населения против мобилизации на тыловые работы, российской администрации и поселенцев) и до подавления организованного басмачества к концу 1930-х.
История гражданской войны в Туркестане требует подробного описания. Отметим лишь, что, например, Крестьянская армия Ферганы под началом переселенца из Сызрани Константина Монстрова успела повоевать и за красных, и за колчаковцев. Оба раза против басмачей, резавших поселенцев.
А перебравшийся в Туркестан экс-лидер младотурок Энвер-паша выступал сначала на стороне РККА как эмиссар Наркоминдела РСФСР по борьбе с басмачеством, а вскоре уже как курбаши (генерал) басмачей по благословению эмира Бухары. Но во всех случаях этот националист-пантюркист действовал против поселенцев. «Дела идут так, как я хотел… Много русских было убито», — отчитывался Энвер в 1921-м.
«Шла острая борьба»
При всей путанице «на местах» советская власть неуклонно следовала генеральной линии, сформулированной в письме Владимира Ленина коммунистам Туркестана от ноября 1919-го: «Приложить все усилия к тому, чтобы доказать… искренность нашего желания искоренить все следы империализма великорусского».
Как и на других окраинах бывшей империи, партия в 1920-х сделала ставку на национально мыслящую интеллигенцию. В случае Бухары и Хивы это было левое крыло джадидов («просветителей», националистов и исламских модернистов), которые, в частности, предложили использовать исконно тюркский этноним «узбек» вместо слова неясного происхождения «сарт».
В 1920-м под присмотром Михаила Фрунзе и его войск в полиэтничных Бухаре и Хиве произошли «революции». Но свержение эмира и хана и создание республик под флагами с полумесяцем, звездой, серпом и молотом были лишь промежуточным решением. Далее дело было за «нацбилдингом».
Как вспоминал уже на исходе жизни Вячеслав Молотов, проведение ленинской нацполитики в Средней Азии было целиком заслугой генерального секретаря ЦК ВКП (б) Иосифа Сталина, как большого специалиста по делам национальностей (и в 1917–1923 годах профильного наркома).
«Создание среднеазиатских республик и границы — это целиком сталинское дело. Острая борьба шла. Казахи, например, их верхушка, дрались за Ташкент, хотели, чтобы он был их столицей… Сталин собрал их… посмотрел границы и сказал: Ташкент — узбекам, а Верный, Алма-Ата — казахам», — рассказывал Молотов. Не менее сложной задачей было: как поделить Хорезмский оазис между новыми национальными государствами, Узбекской и Туркменской ССР. Или — как разделить Ферганскую долину между Узбекистаном и Кара-Киргизской АО пока ещё в составе Российской федеративной республики.
Впрочем, как показала новейшая история, «филигрань» национальных границ с анклавами и полуанклавами не уберегла ни от этнических чисток (например, резни в киргизском Оше в 1990-м), ни от пограничных конфликтов в 2020-х.
То, что город Скобелев (Фергана) должен отойти Узбекистану, Красноводск — Туркмении, а Пржевальск (современное название Каракол) — к Киргизии, в 1925-м вопросов не вызывало. Также неудивительно, что во исполнение «желания искоренить следы великорусского шовинизма» в составе Казахской АССР со столицей в Оренбурге оказались города бывших Уральской, Омской и Семипалатинской областей Российской империи.
Как известно, в дискуссиях 1922 года о принципах создания советского государства «наркомнац» Сталин отстаивал план автономизации. Национальные образования должны были стать гирляндой автономий вокруг Российской СФСР без права на выход.
Но — опять-таки как известно — в Москве в 1922-м возобладал ленинский подход создания равноправных советских государств (как ядра коммунистических «Соединённых Штатов мира») с правом каждой нацреспублики на сецессию. Сталин принял этот принцип и продолжал придерживаться его в 1930–1940-х, при создании новых ССР — Казахской, Киргизской, Таджикской и других.
Страны Средней Азии, возникшие в 1991 году в административных границах, прочерченных в 1925-м, состоялись как национальные государства, с которыми современная Россия поддерживает дружественные и — в ряде случаев — союзнические отношения. Но за то, что в 1990-х русские и другие «нетитульные народы», жившие здесь поколениями, оказались в положении нежелательных мигрантов, нельзя не сказать «спасибо» творцам ленинской национальной политики.