Ирано-саудовская «разрядка» оказалась под ударом. Известный шиитский проповедник и телеведущий Голамреза Касимиян был арестован саудовскими властями во время совершения хаджа.

Иван Шилов ИА Регнум

Поводом для ареста стала озвученная им критика «двуличных преобразований» в Саудовской Аравии — стране, которая в последние годы стремится превратиться в «ближневосточную Швейцарию».

С учетом влияния Касимияна на паству (как в Иране, так и в соседних с ним странах), арест проповедника такого калибра не может остаться без внимания официального Тегерана.

Впрочем, судя по последним заявлениям, иранские чиновники в большей степени беспокоятся о судьбе отношений с Эр-Риядом, чем о поддержке своего соотечественника.

Теневой «ястреб»

В Иране Касимиян считается достаточно крупной фигурой. Несмотря на свой сравнительно молодой возраст (52 года), он вхож в ближний круг Верховного лидера Али Хаменеи, имеет креатуры в правительстве и силовых структурах.

Особенно сильны его связи в национальном парламенте, где одна из дружественных ему фигур — сам спикер Мохаммад-Багер Галибаф.

Касимиян придерживается консервативных взглядов в духе учения первого лидера Исламской революции Рухоллы Хомейни и яростно отрицает концепт «либерального Ирана», считая свободу нравов первым шагом к развалу страны.

Богослов был среди тех, кто долгое время торпедировал реформу иранской «полиции нравов» (Гашт-и-Эршад), а после — поддерживал уличные выступления консерваторов.

Несмотря на то, что Касимиян до недавнего времени старался публично не идти наперекор курсу высшего руководства страны и не критиковал сближение с Саудовской Аравией, он оставался негласным идеологом наиболее консервативной (хотя и немногочисленной) части иранской элиты. Той, которая продолжает видеть в Эр-Рияде «американо-израильского слугу» и вероятного противника.

Эфемерный либерализм

Касимиян попал в руки саудовских правоохранителей сразу после того, как записал во время паломничества видео с критикой властей этой страны.

В обращении к пастве богослов подверг обструкции нынешний «разложенческий» курс Саудовской Аравии и призвал соотечественников «не доверять дипломатическим фокусам» аравийского соседа.

На первый взгляд, выпады обусловлены ультраконсервативными взглядами проповедника и его недовольством тем, что традиционалистское королевство за десяток лет совершило серьезный дрейф в сторону расширения внутренних свобод, нацелившись на превращение в «Ближневосточную Швейцарию» — с азартными играми, специфическими видами туризма и активной ночной жизнью.

Подобным «разложением» Касимиян долгое время пугал своих соотечественников.

С другой стороны, создаваемая саудовскими властями картинка всё еще далека от реальной. Клубы и казино в стране соседствуют с «исправительными домами», находящимися под контролем полиции нравов, а богословское сообщество держит под контролем контуры как внутренней, так и внешней политики. «Либеральная» Саудовская Аравия всё еще эфемерна.

Именно на этом дуализме и сделал акцент Касимиян, предположив, что аналогичным образом аравийцы обманывают другие страны (и особенно Иран) на дипломатическом треке.

Конечно, критика в адрес саудитов звучала из его уст и раньше, однако в этот раз богослов перешел черту — устроил политическую акцию во время паломничества, чем нанес оскорбление королевскому дому. Оставлять его выпады без внимания Эр-Рияд счел недопустимым.

Курс на критику

Несмотря на то, что Касимиян был арестован еще в понедельник, сведения долгое время не афишировались, пока шииты, обеспокоенные пропажей проповедника, сами не забили тревогу и не добились освещения темы в региональных СМИ.

Однако королевский двор продолжил хранить молчание. Комментарии по линии МИД и МВД носят крайне общий характер. Акценты делаются на том, что саудовская сторона пока не предъявляла никаких обвинений, а задержание общественного деятеля «не имеет политического окраса».

Куда более разнообразной оказалась реакция иранских властей, которых обнародование новостей о задержании высокопоставленного проповедника, судя по всему, застало врасплох. Представители различных министерств и ведомств страны высказывали подчас противоположные оценки.

Так, например, глава делегации иранских паломников Сейед Абдул-Фатах Наваб отметил, что проецировать заявления арестованного аятоллы на весь Иран не стоит, поскольку его позиция «отражает личные взгляды».

Аналогичные акценты сделал и первый вице-президент Мохаммед-Реза Ареф, добавивший к тому же, что «досадный инцидент» не наносит ущерб саудовско-иранским отношениям.

Иные иранские чиновники пошли еще дальше и предложили добиться экстрадиции Касимияна в Иран, чтобы там предъявить ему обвинения в соответствии с национальным законодательством.

Впрочем, в высоких кабинетах нашлись и те, кто поддержал арестованного.

Так, например, представитель иранской судебной власти Асгар Джахангир назвал арест «неоправданным и незаконным», призвав «соответствующие органы заняться этим вопросом». С призывом надавить на Эр-Рияд также выступили несколько депутатов парламента и высокопоставленных офицеров Корпуса стражей исламской революции.

Однако чем больше времени проходит с момента ареста, тем тише звучат голоса «партии ультраконсерваторов». Многие — и в том числе всесильный спикер Галибаф — предпочитают и вовсе не комментировать происходящее. На официальном уровне курс на критику Касимияна уверенно перевешивает.

Точку в истории поставил глава идеолого-политического управления канцелярии Хаменеи Али Саиди: он охарактеризовал заявления соотечественника как «наносящие ущерб репутации Ирана» и подчеркнул их «оторванность от реальности». Чем де-факто выразил позицию не только свою, но и высших властей Ирана.

Попытка официального Тегерана дистанцироваться от противоречивого богослова не лишена оснований. К голосу Касимияна прислушиваются не только иранские ультраконсерваторы, но и саудовские шииты, доля которых в королевстве составляет, по разным оценкам, от 10 до 15%.

Ранее это меньшинство неоднократно выступало «двигателем» протестов и антиправительственных выступлений, что сформировало у саудовских властей твердую убежденность в том, что местные шииты чуть ли не поголовно являются агентурой Тегерана. Подкреплять этот тезис иранский истеблишмент не хочет.

Проверка отношений

«Дело Касимияна» служит хорошей проверкой крепости новых саудовско-иранских отношений. Если стороны смогут урегулировать конфликт в юридическом поле и без взаимных упреков, это подействует на население обеих стран более убедительно, чем многочисленные увещевания и бравурные речи чиновников.

Ранее Иран и Саудовская Аравия с большим трудом преодолели последствия «малой холодной войны», возникшей в 2016 году после казни саудитами влиятельного шиитского проповедника Немра ан-Немра, и едва ли хотят возвращаться в фазу противостояния.

Тем более что возобновление конфронтации ударит по имиджу обеих держав и ослабит их связь с Китаем. А последний приложил немало усилий для примирения ближневосточных визави.

Разбирательство идет «по-джентльменски». Так, после инцидента с Касимияном Саудовская Аравия приостановила «до особого распоряжения» выдачу виз для иранских участников хаджа, однако Тегеран предпочел не реагировать на этот выпад.

В знак признательности Эр-Рияд не стал делать акценты на близости арестованного проповедника к высшим властям: о связях Касимияна и Хаменеи не написало ни одно саудовское издание и не сказал ни один блогер.

Высока вероятность того, что стороны до последнего будут избегать прямых обвинений в адрес друг друга. Лишь бы «тень ан-Немра» не нависла над ними еще больше.