На днях уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Татьяна Москалькова взбудоражила российскую сетевую общественность. Выступая на слушаниях в Государственной думе, она поделилась тем, что ей рассказывали жители Курской области, которых украинские военные вывезли в Сумы, откуда затем переправили через Белоруссию в Россию.

Иван Шилов ИА Регнум

А они «рассказывали разные истории: и как украинские военнослужащие приносили свою еду и делились последним». Поэтому, продолжала она, «мы не должны расчеловечиться и видеть в них только империю зла — они разные; и как они спасали от наёмников, которые с ними пришли, потому что у тех нет ничего святого». А поскольку «украинцы тоже православные, то за них надо побороться, за их душу и духовность — то, что мы и делаем».

Среди взбудораженной общественности особенно выделился голос Анастасии Кашеваровой, в прошлом занимавшей немалый пост в аппарате Госдумы. В своём посте в Телеграм она написала:

«У Москальковой задача не обелять ВСУ, не указывать народу России, за чьи души молиться, а защищать права граждан РФ.

Простить или не простить убийц и террористов — могут решать только те, кто сами на войне, те, у кого погибли родные и близкие. Подставить или не подставить вторую щеку может тот, кого ударили по щеке. А не те, кто сидит в теплом кабинете с высокой зарплатой и мило общается с врагом. Вся речь, особенно после ряда публикаций о зверских пытках и убийствах мирных в подвалах Курской области, после прилета ракет в интернат с мирным населением, выглядит как работа на врага».

Но под огонь столь беспощадной критики А. Кашеваровой попадает не только Татьяна Москалькова. Пост завершается таким пассажем: «Вся эта псевдопроповедь — игра в ворота тех, кто убивал и убивает мирных жителей сначала в Донбассе, теперь в Белгороде и Курске. А самое страшное то, что если уполномоченный по правам человека несет на публику такую дичь, обеляя военных преступников, и ей все сходит с рук, то значит, много у нас во власти «захохлов».

Не стану пенять автору этого поста насчёт «игры в ворота» — явно неуклюжее и совершенно запутывающее ситуацию выражение. Но нельзя пройти мимо столь жёсткого и столь недвусмысленного по своим последствиям вывода о том, из кого состоит наша власть.

По роду своей прежней работы А. Кашеварова имела возможность наблюдать представителей топ-эшелона российской власти. И если она, ссылаясь на казус Т. Москальковой, заявляет, что в российской власти много предателей, то к её словам, по всей вероятности, должны прислушаться соответствующие компетентные органы. Что, как я полагаю, давно и на регулярной основе и происходит.

Но для полноценного и продуктивного выполнения своего служебного долга у этих самых органов должно иметься ясное представление о сути случившегося. О степени опасности, которую несет (или не несёт) государству Российскому позиция российского омбудсмена в отношении некоторых военнослужащих ВС Украины.

Как обычно, подсказку можно найти в нашей безгранично интересной и мало исследованной (не говоря уже о том, что практически совсем непонятой) истории. Конкретно — в истории падения Российского Царства в феврале 1917 г.

Тогда после двух с половиной лет неудачной войны по России поползли слухи о «предательстве» на самом верху властной иерархии. Вопреки железному римскому правилу, согласно которому жена Цезаря выше подозрений, именно жена цезаря/царя Александра Фёдоровна была заподозрена в «измене», причём двойной: и государству, и государю лично.

По части измены государству основным аргументом являлось её чисто немецкое происхождение, а по части измены государю очень кстати пришлась фигура старца Григория Распутина. Именно на этом фоне тотальной дискредитации высшей российской власти «Россия слиняла в два дня… ну в три» (Василий Розанов).

Разумеется, всякая аналогия, а тем более аналогия историческая, как принято говорить, «хромает». И СВО, хотя она и длится уже почти три года, с Первой мировой сравнивать трудно. Хотя бы в том смысле, что тогда мы были частью Антанты, а сегодня вся «Антанта» плюс остальной Запад против нас. И Татьяна Николаевна — отнюдь не Александра Фёдоровна даже при том, что получила от неистовой блогерши обвинение в «работе на врага».

Но есть и настораживающее сходство: поскольку омбудсмена назначает и увольняет Государственная дума, то замечание А. Кашеваровой о том, что «ей всё сходит с рук», очевидно адресовано именно этому властному институту. Но вся так называемая «Февральская революция» 1917 г. состоялась лишь потому, что именно Государственная дума, вопреки указу государя о роспуске с 27 февраля, отказалась распуститься и фактически превратилась в «штаб революции».

Конечно, масштаб и размах антицаристской и конкретно антиниколаевской пропаганды в конце 1916 года едва ли сравним с той волной возмущения словами Т. Москальковой, которая поднялась в различных мессенджерах и социальных сетях. Но и то нужно учесть, что живём мы в сетевую эпоху, и, в отличие от газетной эпохи столетней давности, очень трудно предсказать, как иное слово «отзовётся». Особенно в органах, призванных заботиться о нашей и государственной безопасности. Особенно — во время войны.

Так вернёмся в нашу эпоху и попробуем установить, что на самом деле сказала Татьяна Москалькова и как сказанное ею нужно понимать.

Она сообщила общественности о том, что ей рассказывали сами куряне, пережившие вторжение вражеских войск, оккупацию, депортацию и возвращение на Родину. Это на самом деле тяжелейший травмирующий опыт, и у многих рассказчиков можно диагностировать типичный стокгольмский синдром. Жертва, находящаяся под абсолютной властью насильника (в широком смысле), невольно старается выделить в нём человеческие качества, как бы надеясь на то, что таящаяся в нём «человечность» в конечном счёте сыграет решающую роль. И всё кончится хорошо.

В этом смысле неудивительно, что у наших соотечественников, переживших весь этот ужас и кошмар, сохранились в памяти примеры, характеризующие украинских военных с лучшей стороны: они делились едой, защищали от насилия со стороны наёмников, вообще, можно сказать, относились к нашим людям «по-человечески».

Основываясь на этих рассказах, Татьяна Николаевна, отчасти по-женски, сделала вывод о том, что и среди вэсэушной озверелой публики имеются те, чьи души ещё не окончательно погрязли в сатанинском зле. За кого ещё можно помолиться в надежде, что человек одумается и откажется быть солдатом «империи зла». Надежда слабенькая, но пока она не умерла, нужно за неё держаться. «То, что мы делаем», — заключила омбудсмен.

А что, собственно, «мы» — то есть сама Татьяна Николаевна и вся её команда делают? А делают то, что неизбежно на любой войне — занимаются возвращением наших ребят, по той или иной причине попавших в плен. А эта работа — на разрыв аорты!

Сколько душевных сил нужно иметь, чтобы выдержать десятки, сотни и тысячи самых трагических, душераздирающих историй. Какой там «тёплый кабинет» … Сколько за время СВО на счету Татьяны Москальковой спасённых наших бойцов, сколько возвращённых тел, которые родственники смогли хотя бы похоронить достойно. Сколько злобы в отношении неё со стороны действительных врагов — она ведь уже больше года под санкциями Евросоюза.

А. Кашеварова назвала позицию Татьяны Николаевны не «милосердием», а — «вафлейжуством» (?!). На самом деле ни то, ни другое (что бы оно не значило). Москалькова как опытный политик и государственный деятель (в прошлом она была депутатом Государственной думы) предлагает хорошо продуманную стратегию.

Перед нами — враг. Настаивая на том, что все, кто на той стороне, одинаковые враги, подлежащие исключительно тотальному уничтожению, мы тем самым придаём нашему врагу силу отчаяния. Он вынужденно сплачивается и повышает свою способность сопротивляться. Врагу, сплочённому нашей ненавистью, нечего терять, он этой ненавистью питается как психологической энергией.

А если на той стороне, во вражеском стане будут знать, что мы способны и готовы отнестись к ним действительно «по-человечески»? Что «мы» в самом широком смысле — «русские» и в самом конкретном смысле — «православные»? И что стравили нас вопреки нашему желанию те, для кого что великоросс, что украинец — всё равно люди второго сорта, «генетический мусор» — как называли киевские майданные заправилы народ Донбасса.

Да, на той стороне — враг. Народ, отравленный тридцатилетней изощрённой русофобской пропагандой. Да, надо быть беспощадным в отношении тех, кто противостоит нам с оружием в руках, тем, кто обстреливает ракетами, бомбами и снарядами наши мирные города, тем, кто устраивает террористические акты, в которых гибнут наши выдающиеся соотечественники.

Но надо постараться быть не тупо беспощаднее, а беспощадно умнее врага. И тем более не раскалывать то единство власти и народа, которое устанавливается с большим трудом. И которое, как свидетельствует наша история, непредсказуемо легко утерять.