Фридриха Мерца утвердили канцлером Германии лишь со второй попытки. Хотя у его коалиции и было необходимое большинство в Бундестаге, несколько депутатов решили не отдавать свой голос за нового главу правительства.

TASS /EPA
Новый канцлер Германии Фридрих Мерц

Были ли это его однопартийцы из ХДС/ХСС или же представители младшего партнера по коалиции — СДПГ, непонятно — голосование-то тайное. Однако шок от него был явным: впервые в истории ФРГ канцлеру не хватило голосов для утверждения. Немецкая машина дала сбой — и это очень плохой знак.

Да, спустя несколько часов всё исправили — провели работу во фракциях, и Мерца утвердили канцлером. Но остался не просто осадочек, а просто-таки настоящая черная метка. Потому что важен контекст события — а он максимально тревожный.

Причем как в самой Германии, так и в Европе, чьи лидером она, пусть уже и достаточно формально, является.

В Германии за время коалиционных переговоров самой популярной партией стала «Альтернатива для Германии» (АдГ). И надо же случиться такому совпадению, что за четыре дня до утверждения нового канцлера АдГ признали «праворадикальной» и угрожающей конституционному строю.

А кто признал? Спецслужбы. А объявила об этом уходящий министр внутренних дел, представитель СДПГ.

Полное содержание тысячестраничного доклада БНД неизвестно. Но достаточно привести один из аргументов: оказывается, «преобладающее в партии этно-расовое понимание концепции народа несовместимо с основополагающим свободным демократическим порядком».

Еще раз: немецкие спецслужбы обвиняют членов АдГ в том, что те считают, что «граждане Германии с историей миграции из стран с преобладанием мусульманского населения не являются равноправными членами немецкого народа в принятом среди сторонников партии этноцентрическом понимании». То есть не хотят альтернативщики считать немцами (не гражданами ФРГ, а именно немцами) арабов и негров — совсем обнаглели.

Это не театр абсурда — это показатель того, насколько современная немецкая политическая элита оторвалась от реальности.

Граждане выступают за ограничение миграции и отказ от выдачи гражданства мигрантам, представляющим сильно отличающиеся от них культуры и цивилизации, — и граждан записывают в экстремисты, исламофобы, да еще и собираются запретить их партию.

Потому что ислам — это часть Германии, как в свое время говорила Ангела Меркель?

Но как раз реакцией на бездумный прием мигрантов и стал рост популярности АдГ, начинавшей как партия евроскептиков, то есть противников растворения немецкого государства и народа в плавильном котле евроинтеграции.

Сейчас АдГ стала самой популярной партией в Германии, но ее не пускают во власть даже на уровне земель, где за нее голосуют 40% избирателей. А теперь и вовсе угрожают запретить. Неужели таким безумным способом немецкие элиты думают решить проблему падения доверия к себе собственного народа?

Да, так и есть. Причем это уже не немецкая, а общеевропейская проблема. То же самое происходит во Франции, где Марин Ле Пен пытаются просто не допустить к следующим президентским выборам.

Запрет становится последним оружием потерявших возможность манипулировать собственными народами европейских элит. Они зашли уже так далеко по пути евроинтеграции, что не хотят ни поворачивать назад, ни менять правила игры, ни делиться властью.

Поэтому пытаются просто запретить несогласных, хотя не могут не понимать, что это приведет к прямо противоположным результатам. Что мы уже и видим в Румынии.

Там элиты взяли и отменили первый тур прошлогодних президентских выборов, чтобы власть не досталась ужасному «несистему» Кэлину Джорджеску. Однако в эти выходные первый тур новых выборов, до которых Джорджеску просто не допустили, выиграл более системный, но столь же радикально антиевропейский Джордже Симион.

18 мая у него хорошие шансы на победу во втором туре, и он уже обещал назначить Джорджеску премьер-министром (для этого, впрочем, нужно будет еще победить на новых парламентских выборах).

То есть решившиеся на абсолютно антидемократическую комбинацию румынская и еэсовская элиты потеряли не только достаточно декоративный президентский пост, но и рискуют выпустить из рук и контроль за реальной властью, то есть правительством.

Румыния в этом смысле лишь наиболее яркий пример. Системные партии рушатся везде.

Даже в Британии с ее самой старой и выстроенной партийной системой прошедшие на днях местные выборы показали катастрофическое падение доверия к сменяющим друг друга у власти консерваторам и лейбористам.

Партия реформ Найджела Фараджа (того самого, что практически в одиночку добился голосования за Брекзит) теснит и давит их. Тектонические сдвиги в британской политической системе будут иметь огромные последствия, тем более что Фарадж — давний трампист.

Европа вступает в период разброда и шатания: трещат по швам партийные структуры, обеспечивавшие элитам управление массами.

Это не революционный момент, но признак глубокого внутреннего кризиса, вызванного как последствиями евроинтеграции, так и внутренними проблемами стран, еще сохраняющих элементы национального суверенитета, но уже не имеющих сил им пользоваться.

Впрочем, похоже, что немалая часть нынешней элиты ФРГ убеждена в том, что нужно просто запретить немцам рассуждать о том, что такое немецкий народ, — и всё точно наладится.