Украинским военным в российском плену показывали видео с «бусификацией», но они не верили, что это правда. Считали топорной российской пропагандой, поскольку «у нас такого быть не может».

Иван Шилов ИА Регнум

Однако после возвращения на Украину, как с ужасом рассказывает военный омбудсмен Ольга Решетилова, они вдруг увидели, что все-таки может. И девушка не может понять, как же так получилось, что «российская пропаганда» вдруг оказалась правдой.

Эта часть её выступления хорошо разошлась в новостях, но вторая реплика осталась незамеченной.

Омбудсмен пытается в экспресс-режиме осмыслить, почему же на украинцев не действует их собственная информполитика, и тут же приходит к выводу, что они пропагандоустойчивые. Так что в итоге её задача сводится к тому, чтобы сделать пребывание в ВСУ людей, наловленных, как собаки на улице, «как можно более гуманным».

Таким образом, образовалась комплексная проблема для энергичного осмысления, где «как докатились» тесно сплетается с «почему не работает».

Начнем с того, что украинские военнопленные в немалой доле — «люди из прошлого». Они застали самое начало, когда еще не было недостатка в желающих пойти в тероборону или ВСУ, везде по стране стояли самодельные блокпосты, на которых дядьки с берданками делали вид, что воюют.

Весной 2022 года наблюдался невиданный патриотический подъем, густо замешанный на истерике. Все без конца выкладывали новости, как «наши хлопцы бьють орков», даже если на этих видео падал в воду у Вышгорода украинский истребитель или ТРО расстреливала заблудившихся нацгвардейцев на окраине Киева.

Так что те, кто два-три года находился в полной изоляции и не следил за новостями, застряли во времени. Те немногие на самом деле попытки поработать с их сознанием, которые предпринимались с российской стороны, естественно, утыкались в психологическую установку о том, что «быть такого не может».

Возвращение домой их наверняка ужаснуло, поскольку разница между Украиной 2022-го и Украиной 2025-го огромна, и изменения только к худшему. Этим парням теперь придется осознать, что их личная жертва была совершенно напрасной и годы в тюрьме потрачены зря. Так что они — как бывшие пламенные патриоты, так и люди аполитичные и инертные — имеют большие шансы ментально примкнуть к «партии ухылянтов».

И вот здесь самое время перейти к реплике Решетиловой «наверное, что-то пошло не так».

Пропаганда действительно не работает, потому что изначально была сформирована галичанами на базе их оригинального мировоззрения и исторического мифа, она построена на ненависти к «клятым москалям».

Конфорка внутренней культурной войны, выставленная в режиме «средний огонь», в марте 2022-го была выкручена на полную — война стала поводом отпустить вожжи в деле полного уничтожения русского языка во всех сферах, включая бытовое общение, ущемление по национальному признаку, уничтожение канонического православия, памятников и братских могил, массовых арестов тех, кто позволил себе вякнуть что-то поперёк генеральной идеологической линии.

Даже в рамках состоявшегося на днях обмена военнопленными Украина передала около 100 политзаключенных, в основном случайных людей, которые оказались жертвами обстоятельств, провокаций СБУ, делавшей показатели на ловле «диверсантов» или написавших в соцсетях что-то критическое в адрес власти.

Наловить еще сотню для тоталитарного режима не составляет вообще никакого труда. Хотя по идее все эти люди должны были быть его союзниками и помогать в обороне страны как одна большая семья.

Только для этого нужно поломать всю идеологическую конструкцию.

Жителям юго-востока куда лучше зашли бы призывы в стиле «вставай, страна огромная» и призывы к защите Родины на русском языке. Практическая демонстрация единства и равноправия, которая была суперуспешно исполнена в 40-х годах прошлого века советской пропагандой, не гнушавшейся выпускать агитматериалы даже на языках микроскопических народов СССР.

Кстати, мотивация у многих русскоязычных людей, которые в 2014-м пошли воевать в Донбасс против своих сограждан, стояла именно на этом советском воспитании, и тогда картинка в голове «атошников» благодаря слаженной работе грантовых медиа была куда ровнее. Мы тут оптом хотим своей стране светлого будущего, сепаратисты и террористы тянут её в морок и свою привычную донбасскую разруху, а Россия им помогает.

Лозунг «Восток и Запад вместе» времен первого оранжевого Майдана даже ненадолго был реанимирован на Евромайдане. А еще через восемь лет захватившие власть идиоты, получив уже железный предохранитель от любой политкорректности, одновременно с призывами защищать Украину продолжили в десять раз быстрее делить её граждан на сорта и лишать их мотивации в любом виде. В итоге кривая, показывающая число желающих пойти повоевать ради своего унижения, стремительно пошла вниз.

А за что воевать? Чтобы им наступали на лицо, запрещая родной язык, Церковь, прошлое? Когда людям, которые должны лезть под пули, объясняют, что они манкурты, забывшие «ридну мову», и выкапывают экскаватором кости их дедов, они вполне резонно не хотят защищать это.

Или детей Порошенко, чтобы они спокойно кушали фиш энд чипс в Лондоне; или военкомов, чтобы те покупали виллы в Марбелье.

Или нищету и бесправие, в которых прекрасно себя чувствуют всякие «героические защитники», не вылезающие с телеэфиров и из ресторанов, купив себе фиктивную службу.

Три года назад всего этого не было видно. Тогда за день собирались десятки миллионов гривен на донатах, самым популярным жанром стало селфи в бронике и с автоматом, а со всех сторон неслась помощь и сочувствие. Теперь «люди прошлого» плюхнулись в максимально очищенную от шелухи реальность и с огромным удивлением поняли, что можно было просто сидеть дома и ждать, что куда-то оно вырулит и как-то будем жить.

Рвануть через Карпаты в Европу и там зарабатывать копеечку, а не вот это всё.

А если бы эти военнопленные в России не просиживали штаны на нарах, а каждый день ходили на уроки практического украиноведения, получая информацию о другой стороне бытия, то домой бы вернулась тысяча опытных агитаторов, способных ускорить процессы распада своей тоталитарной власти.

Но, в принципе, и так сойдет.